Мотивом для создания нижеследующего диалога послужила наша с Акивой-сан попытка сваять совместное произведение моногендерной тематики. *шёпотом* Если честно, то меня просто на «слабо» взяли: «А вот слабо тебе слеш написать, а? - Ну… Слабо. - А давай вместе напишем? - Ну… Давай».
Как показала дальнейшая практика, из нас вполне могли бы получиться Гена с Чебурашкой, но писательского дуэта не получится. *надрывно* Никогда! Акива-сан упорно уходила в глубокий психоанализ, а я радостно скатывалась в глухой стёб, утаскивая с собой до кучи соавтора. *сморкание в платок* Так вот, прохохотав прокреативив где-то с полчаса, мы торжественно похоронили наш первый и последний совместный проект в недрах компа, запив его пивом (или чем-то ещё – уже не помню).
А задумка на полстраницы так и осталась: выбрасывать было жалко, а дописывать – влом. И вот, кукуя в гордом одиночестве на даче, я наткнулась на сие незавершённое дело. После краткой борьбы между дописыванием относительно свежего «Горца» и оформлением, эм… уже отлежавшегося совместного проекта, дружба победила!
ТЕКСТО-ТЕСТИНГ
Дисклеймер: идея создания принадлежит Акиве-сан, моя только обработка. (А сколько всего там осталось за кадром! Самоотверженная повариха Анна-Мария, бескорыстная посудомойка Ольга-Елена, паскуда-кляузник Паскаль, роковой брюнет Франсуа, директор Антуан Запор, и многие, многие другие…)
АВТОР (набирая номер по телефону): Бета, бета, бета…
БЕТА (беря трубку): Алло?
АВТОР: Это я.
БЕТА: Тебе тоже привет. Что, уже готово?
АВТОР: Да!
БЕТА: И в каком жанре будет на этот раз?
АВТОР: Тебе понравится.
читать дальшеБЕТА: Что-то у меня какие-то нехорошие предчувствия в районе филейной части…
АВТОР (загадочно): Хо-хо-хо!
БЕТА (сделав глубокий вдох): Ладно, давай.
АВТОР: Шапку, и прочие графические прелести опускаю.
БЕТА: Опускай.
АВТОР: «В кованную решётку частного пансионата, рыдая, вцепился измождённого вида блондин…»
БЕТА: Не поняла - он хочет войти или выйти?
АВТОР: Это не существенно.
БЕТА: А почему именно блондин?
АВТОР: Потому что нужен контраст с решёткой: чёрная решётка – белый блондин. Ясно?
БЕТА: Ясно. Продолжай.
АВТОР: «Изогнутые птицы, украшавшие решётку, казалось, взирали на него с немым удивлением…»
БЕТА (с торжеством): Вот видишь – они тоже не понимают, куда ему надо!
АВТОР: Да никуда ему не надо – у него обычная истерика!
БЕТА (заваривая чай): Ай-ай-ай…
АВТОР: «Холодный осенний ветер насквозь продувал тонкую батистовую рубашку…»
БЕТА: Так, стоп. Одень его потеплее.
АВТОР (в ступоре): Зачем?
БЕТА: Затем, что при такой комплекции, погоде и верхней одежде он у тебя не то что до конца истории – до прихода сторожа не дотянет.
АВТОР: А зачем нам сторож?
БЕТА: Затем, что в любом сколько-нибудь нормальном пансионате входные ворота должны контролироваться.
АВТОР (выходя из ступора): Хорошо. «Холодный осенний ветер безуспешно пытался продувать тонкую батистовую рубашку сквозь слой толстого джемпера и демисезонное пальто». (С издёвкой.) Штаны с начёсом и термобельё добавить?
БЕТА (серьёзно): Не надо, джемпера и пальто вполне достаточно.
АВТОР: «Блондин продолжал твердить, совсем как его мать у постели отца, когда тот лежал в лихорадке. Только в отличие от матери он шептал не «Морис, Морис…», а «Шарль, почему?». Дальше пойдут затемнение кадра и флешбек.
БЕТА: А графически?
АВТОР: Оставлю пару пустых строчек перед основным текстом, а остальное – курсивом.
БЕТА: Ясно. (Ставит в ростер бутерброд.)
АВТОР: Итак, флешбек. «Зайдя в медкабинет, блондин в нерешительности остановился.
- Анри, это ты?
- Д-да.
- Проходи, садись. Раздевайся.
При звуке этого голоса сердце Анри сжалось. Шарль Тардьё, молодой врач-стажёр, с самого момента поступления Анри в пансионат был предметом его тайных грёз и мечтаний. Негнущимися от холода пальцами Анри начал расстёгивать тонкую…»
БЕТА (перебивая): Что у тебя за мания – всех морозить? У них там обогревателя нет, что ли?
АВТОР (раздражённо): Нет! Это старый разваливающийся пансионат. Глушь лесная. Двадцатибалльная изоляция по десятибалльной шкале.
БЕТА (сочувственно): Ва…
АВТОР (мрачно): А кому сейчас легко... (Продолжает.) «…начал расстёгивать тонкую рубашку. Тардьё оторвался от пролистывания его медицинской карты:
- Холодно?
Анри отчаянно покраснел и замотал головой...» Ну, тут дальше будет пара-тройка переходных предложений, и потом сразу сексуальная сцена.
БЕТА (вынимая из ростера бутерброд): Ммм… Переходные предложения читать будешь?
АВТОР: Нет, сразу сцену - а то ты итак меня почти на каждом слове тормозишь.
БЕТА (откусывая бутерброд): Угу.
АВТОР: «Шарль провёл тонкими холодными пальцами по бледной груди Анри…»
БЕТА (под нос): Повальная анемия какая-то…
АВТОР: Что?
БЕТА (жуя): Ничего.
АВТОР: «Соски Анри тут же затвердели, отвечая на ласку, а маленькие нежные ягодицы напряглись…»
БЕТА: Не рановато они у него напряглись?
АВТОР: Нет - дальше всё пойдёт очень быстро, так что напрягаться будет уже поздно.
БЕТА (под нос): Надо же, какой предусмотрительный…
АВТОР: Помолчи, а? «Заметив его реакцию, Шарль довольно хмыкнул и слегка прикусил мочку Анри. Блондин не выдержал и застонал…»
БЕТА: Не тело, а какая-то сплошная эрогенная зона…
АВТОР: Это вполне естественная реакция!
БЕТА: Ну да, ну да...
АВТОР: «Шарль сжал зубы сильнее и…»
БЕТА (в ужасе): Откусил ему ухо?!
АВТОР (в шоке): Зачем?!
БЕТА: Ну, чтобы обосновать, почему блондин рыдал у ворот и задавал глупые вопросы…
АВТОР (мстительно): Поверь мне, у него ещё будет повод.
БЕТА: Погоди, я тогда сначала бутерброд доем, а то потом, чувствую, мне уже не захочется.
Спустя минуту.
АВТОР: Ну что, голодная смерть тебе уже не грозит?
БЕТА (с довольным выдохом): Она отсрочена ещё на несколько часов. Продолжай.
АВТОР: «Анри вскрикнул. Тардьё отстранился и начал медленно расстегивать на себе рубашку…»
БЕТА: Негнущимися от холода пальцами?
АВТОР: Он их уже на блондине согрел.
БЕТА (кивая): Правильно, доктор должен держать руки в тепле – а то артриты там всякие…
АВТОР (продолжая): «Анри, не отрываясь, следил за его движениями. У него заныло в паху…»
БЕТА (прыская): Начинались критические дни!
АВТОР: Чёрт! Пропустила «сладко» - «у него сладко заныло в паху».
БЕТА: И горько засвербело в ж…
АВТОР (перебивая): Так, я пишу или ты пишешь?!
БЕТА: Ты пишешь. (Пауза.) Я такого точно не напишу.
АВТОР: То-то же. «Шарль открыл баночку с вазелином и запустил в неё два пальца…»
БЕТА: Ням.
АВТОР: Хватит жрать!
БЕТА (смущённо): Извини.
АВТОР: «…после чего провёл ими по ягодицам Анри и ввёл в сжимающееся в предвкушении отверстие…»
БЕТА: Ректальное питание, голодающие жо…
АВТОР (перебивая, строго): Так, ты или ремарки по существу делай, или не мешай!
БЕТА: Молчу, молчу.
АВТОР: На чём я остановилась? А, да: «Не успел Анри привыкнуть к незнакомым ощущениям, как пальцы сменились чем-то бОльшим…»
БЕТА: Полагаю, к чему-то «бОльшему» он привыкнуть тоже не успел?
АВТОР: Конечно нет - у меня коротенькая зарисовка, сиречь, «драббл», как у нас говорят.
БЕТА (глянув на часы): Ну, я примерно представляю, чего там дальше было, так что давай ближе к концу.
АВТОР: Ты что, куда-то торопишься?
БЕТА: Вообще-то, да. Скоро мои вернутся – надо ещё ужин приготовить.
АВТОР (презрительно): Раб лампы…
БЕТА (в тон): Шахерезада…
АВТОР: Знаешь, а если это слово разбить, то очень неприличные слова получатся.
БЕТА (помолчав): Знаешь, порой мне кажется, что слешер – это диагноз.
АВТОР: Предпочитаю думать об этом, как о призвании.
БЕТА: Вот-вот. Ну так и на чём там задн… э, сердце успокоилось?
АВТОР: Он его поматросил и бросил.
БЕТА: Кто кого?
АВТОР: Шарль блондина.
БЕТА: И всё?
АВТОР: Ну ты же сама хотела сокращённый вариант! А у меня, между прочим, там ещё столько всего! Например, «…твёрдый тупой предмет, который периодически вырисовывался под рёбрами у Анри…»
БЕТА (после некоторого молчания): Если я захочу узнать про изнасилование лошадью мутанта, у которого отсутствовали внутренние органы - непременно обращусь к тебе.
АВТОР (загадочно): Ты многое теряешь…
БЕТА (листая справочник по анатомии): Зато сколько всего сохраняю…
АВТОР: Ну и очень даже зря. А ещё там есть…
БЕТА (перебивая): Слушай, уже ближе к вечеру, а точнее, почти на ночь глядя, так что давай мне кошмары не будут сниться, а?
АВТОР: Тогда возвращаемся к конечному итогу: «поматросил и бросил».
БЕТА: Хм…Так блондин поэтому ворота сотрясал?
АВТОР: А почему же ещё?
БЕТА: Вот дурачок…
АВТОР: В смысле?
БЕТА: В смысле, неумный мальчик.
АВТОР (задето): У него трагедия и крах идеалов! (Пауза, хмуро.) Со всеми случается…
БЕТА: Чушь.
АВТОР: Тебе не понять – ты не любила!
БЕТА: Так – нет. Я не зооф… (поправляется) не мазохист.
АВТОР: Конечно нет. Ты садист. (Пауза.) По всем признакам.
БЕТА: Не любишь ты меня… автор.
АВТОР: Полюбила бы я тебя, да здоровье дороже.
БЕТА (меняя тему): А куда ты это повесить хочешь?
АВТОР: На СИ, наверное.
БЕТА: Тогда вступление надо продумать.
АВТОР: Ну, напишу что-нибудь вроде «Произведение содержит сцены однополой любви» и т.п.
БЕТА: Могут потереть. Там сейчас такое удаляют.
АВТОР: А что тогда написать?
БЕТА: Ну… Напиши что-нибудь вроде «В произведении рассматривается проблематика моногендерных отношений в аспекте анатомически-безграмотного пубертатного периода». Такое точно не потрут.
АВТОР (согласно): Такое точно читать не будут.
БЕТА: А ты смайликов в шапке наставь побольше.
АВТОР (задумчиво): Хм, может прокатить…
БЕТА: Прокатит однозначно.
АВТОР (подытоживая): Ну так я тебя бетой пишу, и пусть все недовольные отношения с тобой выясняют.
БЕТА: Да нефиг делать! То есть, не фик писать. В общем, вешай.
АВТОР: Ну, спасибо за помощь, бета.
БЕТА: Да не за что, автор. Ладно, пойду котлеты жарить.
АВТОР (с энтузиазмом): В следующий раз будет ангст, так что готовься!
БЕТА: Постой, а сейчас это что было?
АВТОР: Это? Флафф.
Бета вешает трубку.
(с) Сайен 2009